Краткая биография
Родился в деревне Валяве Городищенской волости Черкасского уезда Киевской губернии в состоятельный семье немца-учителя; мать была местной крестьянкой-украинкой.
Родители рано разошлись, до девяти лет рос и воспитывался в деревне с матерью и дедом. Затем учился в 4-й Киевской гимназии. В годы Первой мировой войны потерял отца, мать вторично вышла замуж, отчим выгнал 15-летнего Александра из дома. Чтобы оплачивать учёбу в гимназии, давал уроки, брал сдельную переписку из управы, колол дрова, разгружал баржи на Днепре, работал лодочником, в артели лесорубов в притоках Днепра… Тем не менее несколько раз был вынужден бросить учёбу.
До февраля 1917 года никакого участия в революционном движении не принимал; после Февральской революции, будучи учеником последнего класса гимназии, вступил в кружок гимназистов, изучавших социалистическую литературу. В конце апреля 1918 года, когда немцы проводили массовые аресты «неблагонадёжных» киевлян, по доносу сверстников весь кружок был арестован; Бармину удалось бежать.
В 1919 году он учился в Киевском университете, но бросил его и вступил в Красную Армию; в том же году вступил в РКП(б).
1920 году учился на командных курсах, в 1923 году окончил 3 курса Военной академии (в 1920—1921 годах учился на восточном отделении Военной Академии). В 1921 году был уполномоченным РВС Туркестанского фронта; затем консулом в Карши (Бухара).
В годы внутрипартийной борьбы, сочувствуя Левой оппозиции, в первую очередь лично Л. Д. Троцкому, никогда в её рядах не состоял.
В 1923—1925 годах — управляющий генеральным консульством, генеральный консул СССР в Гиляне (Персия). Занимал крупные дипломатические посты, в том числе генерального консула в Реште (Иран). С 1935 года был 1-м секретарём полпредства в Афганистане. Затем во Франции был резидентом Главного разведывательного управления, в 1937 году — поверенным в делах СССР в Греции.
На нашем книжном сайте Вы можете скачать книги автора Бармина Александра Григорьевича в самых разных форматах (epub, fb2, pdf, txt и многие другие). А так же читать книги онлайн и бесплатно на любом устройстве – iPad, iPhone, планшете под управлением Android, на любой специализированной читалке. Электронная библиотека КнигоГид предлагает литературу Бармина Александра Григорьевича в жанрах здоровье, физическая культура.
Источник: knigogid.ru
Егорушке приснилось, что его поймали. Будто драгун в синем мундире больно схватил за плечо, а заводский приказчик Кошкин наезжал конем, наклонялся и хрипел: «Держи, вяжи, души!» Егорушка не закричал, не заплакал. Стал биться, ушиб руку — и проснулся.
Азям сверху был сухой и теплый от солнца, а снизу холодный, — роса. Егор сел, постучал зубами, подставил спину лучам. Лес стоял вокруг полянки тихий и зеленый. Березы пронизаны насквозь утренним солнцем, на них еще неполный лист. От первых цветов шиповника тек сладкий дух.
«Это воля так пахнет», — подумал Егорушка, и ему стало теплее. Вышел на середину полянки, попробовал траву рукой — обсохла, можно итти. Солнце на восходе, утро; значит, полдень вон там. И Екатеринбургская крепость там же. Туда и итти. Да вдруг закружилась голова, в глазах почернело, а в животе иголками закололо: со вчерашнего утра ничего не ел. Однако справился Егор, постоял недолго, качаясь от голодной слабости, и побрел на полдень.
Вчера было хорошо итти сосновым-то бором. Знай шагай по гладкой бурой хвое да по хрустким папоротникам. Красные стволы сосен высоко без сучьев, как стрелы, натыканы. Посмотришь на вершины — шапка валится. Черная птица косач сорвется с земли, захлопает крыльями и долго мелькает между стволами. И дышится легко в сосновом бору.
А сегодня начался ельник, да еще с ольховым подлеском, — ну горе! Колючие лапы тянутся понизу, концами сходятся, — открывай их, как тяжелые двери. С земли тянет прелью и гнилью. Трухлявые пни валяются на каждом шагу и обманывают ногу. Кто-то прянет в сторону в густой тени — олень или волк? — так и не увидишь. Где-то справа должна быть дорога. Да ну ее, дорогу! Страшнее леса она. Еще нарвешься на воинскую команду — заберут. Так и шел прямиком, сверяясь с солнцем.
А в лесу ни грибка, ни ягодки — рано еще… Нашел саранку и обрадовался. Присел на корточки, бережно стал выкапывать. Старался не сломать нежного стебля с пятью продолговатыми листиками, — а то потеряешь и луковицу. Докопался, — вот она! Желтые чешуйки во рту стали слизкими и мучнистыми. Вкусу никакого — так, земля. И несытно. Однако дальше шел и всё под ноги глядел: не видать ли звездочки в пять листиков?
Штаны на коленях разорвались, азям почернел от горелых сучьев. А тут еще начались горы. Только проберешься через вереск и шиповник на одну вершину, — глядь, впереди другая, еще выше.
Егор измучился, ему уже начало «казаться»… То бурый вывороченный пень примет за присевшего медведя, то сухая еловая ветка покажется красными драгунскими обшлагами.
В горах дорога начала крутить. Несколько раз Егор, перевалив через какой-нибудь пригорок, выходил прямо на пыльную колею. Эх, и итти бы по гладкой, мягкой пыли, дать ногам отдых! Но, заслышав колокольчик или крики ямщиков, он поспешно сворачивала лес.
«Без хлеба пропадешь, — тоскливо думал Егор. — Придется попросить у обозных мужиков. Не может быть, чтоб не дали. Ну, загадаю: если еще дорога сама ко мне подвернет, дождусь первого обоза и попрошу».
Дорога подвернула скоро. Егор затаился под елью. За поворотом кричали на коней возчики. Тяжелый, видно, обоз. Вот показалась первая дуга. Егор раздвинул ветки: «Опять кажется, что ли?» Непонятный обоз двигался по дороге — ехали деревья. Стройные молодые кедры размахивали сизыми ветвями и плыли над кустами. Кедры сидели в больших чанах. Каждый чан прикручен веревками к телеге. Впереди обоза в плетеном коробке на сене развалился чиновник в зеленой шляпе и в плаще.
Двадцать телег, двадцать кедров насчитал Егор. Одна телега выехала в сторону и остановилась. Возчик камнем забивал чеку. Егор подождал, пока коробок чиновника скроется за новым поворотом, и вышел из-за куста.
— Дяденька… — сказал он так тихо, что возчик не услышал. — Дяденька, хлеба нету?
Мужик испуганно обернулся. Лицо его было пыльно и измучено. Под желтыми бровями моргали злые глазки.
— Ты чего?
— Хлеба мне. Ну дай… скорее.
— А вот я тебя камнем! — ответил мужик и выпрямился.
Егор покраснел от гнева.
— Я голодный, — сказал он.
— Ты беглый! — закричал зло мужик и бросил камень в пыль. — Я тебя знаю. Держи его!.. — завизжал он вдруг и стегнул лошадь. Впереди останавливались возчики.
Егор без памяти от страха летел через кусты и камни.
Горы делались всё круче. Всё чаще спотыкался Егорушка. Одна гора с голой вершиной выдалась на пути особенно большая и трудная. Лез на нее Егор, задыхаясь и помогая себе руками. А долез до верхних камней, глянул вперед — и остановился.
Каменный Пояс[1] отсюда далеко виден. Горы за горами, леса за лесами лежат без конца. Дикие луга и болота, то желтые, то синие от цветов, заплатами раскиданы по зелени лесов. Обрывки какой-то реки блестят под солнцем. По небу летят облака — чистые, чистые. От них тени пятнами бродят по разноцветной дали. И нигде — ни жилья, ни дымка.
Тут только понял Егорушка, как долго ему еще итти. Ведь Екатеринбургская крепость там, за самыми дальними горами — теми, что синеют.
Егорушка сполз с камня в колючую траву и заплакал.
Маремьяна утром сходила в крепость, взяла на базаре баранины на три копейки.
Сегодня Маремьянин черед кормить пастуха. Пастух — человек мирской: каждый день у новой хозяйки обедает. И уж как ни бедна хозяйка, хоть из последнего вылезет, а накормит пастуха вдоволь. Знает, что плохой обед скажется на боках ее же буренки. Пастух, поди, и коров так помнит: эта вот с того двора, где масляными шаньгами потчевали, а эта — с того, где оставили впроголодь. Припомнит пастух худую еду — и с водопоя буренку не вовремя сгонит, не дождется, чтоб напилась, или от бодливой коровенки спасти не поторопится.
Ходит, от печи к столу Маремьяна, подкладывает пастуху. Того уж в пот ударило. Съел щи с бараниной, съел пирог с соленой рыбой. Груздей с квасом поел всласть и от ярушников не отказывается. Маремьяна их все на стол поставила, только один оставила себе на шестке, прикрыла вехоткой. Не дай бог, подумает, что пожалела.
— Кушай, Степушка. Квасу-то плеснуть еще?
— Не. Кислый чего-то квас у тебя… А ну плесни.
Кто-то заскрипел половицами в темных сенцах, чья-то рука нашаривала запор. Маремьяна вздрогнула, прислушалась. «Не Егорушка ли?» — подумала привычно. Знала, что не может того быть, что далеко Егор, — да разве мыслям закажешь?
Вошел низенький человек в звериной шкуре. Снял рваную шапку, поклонился низко — метнулась черная косичка:
— Пача,[2] пача! Поганы лепешки есть?
Маремьяна махнула рукой; уходи, мол, с богом.
— А, это вогул! — повернулся пастух. — Какие это он лепешки спрашивает?
— Скоромное. Блины черствые да оладьи. Они зимой больше ходят, после масленицы. Русским в пост скоромное есть нельзя, а бывает — с масленки что сдобное остается. Ну, чем выбрасывать, им подают.
— Обнищали вогулишки. Уж и летом побираются.
Манси[3] поклонился еще, безнадежно помигал больными, красными веками и вышел, напяливая шапку. Маремьяна вернулась было к столу, да передумала. Кинулась к шестку, достала что-то из-под вехотки и торопливо вышла из избы.
Когда Маремьяна вернулась, пастух доедал последний ярушник и допивал квас, отдуваясь после каждого глотка.
— Пожалела? — спросил он.
— Ну, что ж… Муж у меня и два сына… на чужой стороне. Вот и думаешь: если никто странненькому подавать не будет… Как им быть?
* * *
Маленькие избы слободы Мельковки рассыпались под самой стеной Екатеринбургской крепости. Избы все новые, да и сама крепость только десять лет назад построена в этих лесах. Из Мельковки виден вал крепости. Он тянется на пол версты и только в одном месте прорван заводским прудом. За валом — стена-палисад из вплотную поставленных двухсаженных бревен. По углам стены — башенки-бастионы, на них торчат часовые.
Тесно в крепости: много фабрик открылось у исетской плотины — якорная, посудная, колокольная, жестяная, проволочная; много мастерового народу свезено и поселено здесь. Стали строить слободы за крепостным валом — по берегам Исети. Тут селились торговые и ремесленные люди, выкликанцы из разных губерний; особую улочку отвели для ссыльных. А уж Мельковка сама выросла: домик к домику, без порядка, притыкались бобыли — поденщики и упрямые кержаки.[4] Кержаки соседства не любят, у них и постройка — у каждого своя крепость, кругом высокий забор да на окнах тяжелые ставни.
Источник: nice-books.ru
Что для меня значит EDM? Для многих (особенно в России) это всего 3 странные буквы. Но для меня и таких же, как я, это главная прелесть жизни.
о такая музыка, которая подходит для всего. Для утренней пробежки, для прослушивания дома,Expand text… для сумасшедших фестивалей, для расслабления, для ободрения и прочее, прочее, прочее. Это музыка невероятной энергетики. Она в 100% случаев положительно влияет на настроение. Расслабляющий дип, качающий фьюч, энергетичный электро, фестивальный бигрум, и, мой любимый, сносящий крышу прог. Для меня это не просто музыка — это самоцель, главное хобби, будущая работа, повод для гордости, повод бодрствования в час ночи, когда слушаешь свеженький подкаст Харда в пятницу. Простым людям не знакомо чувство, возникающее, когда с многотысячной толпой подпеваешь либимым ямам, то чувство когда замираешь на разгоне и выплескиваешь всю энергию на дропе любимого трека. Мало кому знакомы бессоные ночи в фестивальный сезон. Никто из обычных людей не знает, что значит пересмотреть выступление Авичи на ультре в 12 году
. Мало кому знакомо то чувство, когда твои любимые айдихи так и не выходят. Мало кому известна тайна затерявшегося во временной петле Music Box-а от Хардвелла и Гаррикса. Только для едм-щиков SHM -святая троица. Только едм-щик поймет, в чем связь между бананами и шампанским. Только едм-щик гордится за свою страну, когда Сванки попадают в сотку. Каждый едм-щик в свое время пытался разгадать загадку KSHMR-ра. Только едм-щик знает про мэш-ап с Есаулом. Только едм-щик знает как связан iPad и первое место в мэг топ. Каждый едм-щик мечтает посетить Майами, Бум и Амстердам. Толькое едм-щик будет любить The Chainsmokers
за то что им удается каждый раз открывать новые грани в едм. Только едм-щик никогда не перепутает Алессо и Никки Ромеро. Только едм-щик в перый раз услышав Мэтью Кому думал, что он — девушка. Только едм-щик всегда ждет эдиты от Тиесто, вип миксы от Дона, бутлеги от Олли Джеймса и festival mix — ы от W&W. Только у настоящего едм-щика подгорает, когда кто-то говорит о "клубняке". Каждый едм-щик знает, как Avicii кидает зиги. Только едм-щик скажет вам, что мышь — это главный тролль твиттера. И только настоящий едм-щик прочитает этот текст с улыбкой на лице.
Мы все — одна большая семья. EDM — One Love.
Источник: vk.com